Алина Шустрова - Карты, деньги… или дочь шулера… [СИ]
— Ты что спишь ещё, уже 3 часа?
— Я может, только что заснула!
— Не дуйся, я мириться пришёл, вот тортик от Эльдара принёс.
— Молодец, вот и неси его в холодильник!
— А где у тебя холодильник?
— Третий этаж, квартира номер 10, ключи вернуть.
Я пульнула Игорю ключи от Натальиной квартиры. И пошла спать дальше. Только я приладила голову на подушку и высунула босую ногу из — под одеяла для регулировки температуры, как раздался грохот, шум и крики, похоже на Наталью. Странно, она же на работе должна быть, подумала я, выпрыгивая из кровати, схватила халат и заматываясь в него на ходу, побежала на третий этаж, перепрыгивая через ступеньки.
Картина, представшая моему взору, была поистине прекрасна. Прямо deja vu какое — то. Где — то я уже это видела. Игорь, согнувшись в три погибели по середине кухни усиленно закрывал голову руками, а моя гренадёр — Наташка дубасила его шваброй по спине. Она была божественна! В халате, с наспех заплетённой, влажной косой. Я даже залюбовалась на мгновение. Из транса меня вывел голос Игоря.
— Полина, убери от меня эту припадочную!
— Припадочную? — Взвилась Наташка, увеличив количество ударов в минуту по спине Середы.
— Всё брейк, — пыталась я остановить бой быков, а поскольку каждый из них мог запросто пришибить меня одной левой. Я старалась не пересекать линию огня.
— Наташ, ты что делаешь, — взывала я к разуму подруги, стоя на табуретке, без каблуков я была рядом с ними как пигмей. Это Игорь Середа, с работы, я тебе про него сто раз рассказывала! Он нам тортик принёс!
Наташка остановилась, вытерла пот со лба.
— Игорь? Тортик? А что сразу не сказал? — Середа от возмущения пару раз схватил воздух ртом, помотал руками в воздухе и выдал.
— Так, не успел!
— Значит за медлительность и получил! Вот сладкоежки, мне теперь из — за вас опять душ принимать! — Заявила Наташка, бросила швабру и ушла в ванную.
— Что это было? — Спросил Середа, потирая спину.
— Это была, прекраснейшая женщина на свете, Громова Наталья Сергеевна. Чай будешь? — Мило осведомилась я.
— Буду, а позволь узнать, что это ты, вместо того что бы друга спасать, пригасилась у стенки и стояла там с затуманенным взором?
— Да так, воспоминания нахлынули.
— Мне твои воспоминания обошлись в десяток лишних синяков, не девка, а молотобоец!
Я расхохоталась:
— Ты даже не представляешь насколько, ты прав!
* * *Медсестра Вера, сдавшая нам комнату, жила с двумя дочерями: Наташей — крепкой русской красавицей с пышными формами и Леной — худенькой двенадцатилетней девочкой, которую было совсем не видно и не слышно, за крупной и громогласной Натальей. Наталья явно подавляла и ростом, и темпераментом сестру, да и маму Веру тоже. Наташка сразу засуетилась вокруг меня: «Где упала? Как зовут? Вы к нам надолго?» — При этом не забывая руководить матерью, застилающей мне диван. Отца разместили на раскладушке.
Через неделю мне сняли швы и можно было ехать, но папаня что — то опять намутил, начал пропадать по ночам, и я пошла в школу. В Наташкин класс.
Прихрамывая я пошла в кабинет директора, а жалостливая Наташка потащила мой и свой портфели в класс. От директора я еле отделалась, тетка просто ошалела, от такого количества переездов.
— Что делать? — Пожимала я плечами, — мамы нет, а у папы работа кочевая.
В классе меня встретила разряженная красотка, презрительно скривившая нос.
— Это что? В наш класс? Нам только девушки с подбитым глазом не хватало.
Выскочили два верзилы, перегородили мне дорогу:
— Может ей второй глаз подбить, глядишь она и по симпатичней станет!
— Вряд ли, — с брезгливой гримасой рассматривала меня красотка. — Ей уже ничем не помочь. — Я молча ушла в свою раковину, переминалась с ноги на ногу, разглядывала ногти на руках. Отряхнула видавшую виды юбочку. Как вдруг, над головами верзил взлетел портфель и приземлился точно на голову верзилы, да так удачно, что голова первого смачно стукнулась о голову второго, а следом к нему прилетел и портфель. Я стояла, открыв рот! Что за чудо! Чудо звали Наташкой! Моя соседка, гром — девка с русской статью и косой до пояса, одной левой устроила сотрясение мозга двум здоровым лоботрясам. В этот момент я полюбила её всей душой: «Она была прекрасна, какой размах руки, а какой полёт косы!»
— Отошли придурки! Надо сказать, что придурки, уже давно отошли, а вернее отлетели.
— Где ты ходишь? Со мной будешь сидеть, вон парта. — Я кивнула и похромала к столу.
Так мы и жили. Тётя Вера, работающая на двух ставках медсестрой, подрабатывала где могла, чтобы кормить своих девочек.
Моего папашку мало интересовал мой хлеб насущный. Сам папашка, сначала где-то шлялся, а потом начал таскать игроков домой. Вера качала головой, жалела меня, даже поставила мне свою ширму, что бы я могла спать, пока папашка резвится. Но не гнала, боялась, что он утащит меня с собой и я совсем пропаду без присмотра. Папашка поняв её доброту и привязанность по — своему, совсем обнаглел и гости повалили косяками. Однажды ночью я проснулась в ужасе, пьяный придурок зажимал мне рот рукой и задирал сорочку. Я дёрнула рукой и ткнула его пальцем в глаз. Мужик взвыл и отпустил меня. Я что есть силы рванула в соседнюю комнату.
— Помогите, — орала я, — насилуют.
Подняла всех, тётю Веру, Лену и главное Наташку, которая, схватив швабру, отходила одноглазого мужика по спине и выпихала за дверь, а следом и моего отца, некстати появившегося в коридоре.
— Я отказываю ему в квартире! — Гордо объявила она, взмахнув косой.
Я упала на колени и завыла. Я была уверенна, что меня выгоняют вместе с ним. Я как была в сорочке, рванула на балкон, где в банках тёти Веры я спрятала остаток моего выигрыша в поезде. Я держалась скалой, и как папаша не вился, денег не получил. Я пихала деньги тете Вере трясущимися руками: «Вот тут хватит на полгода, за квартиру. Не выгоняйте меня, мне некуда идти!» Тётя Вера и Наташка прыгали вокруг меня и кричали, что меня никто не выгоняет. Я могу жить сколько захочу и без денег. Я медленно приходила в себя. Шмыгнула носом.
— Деньги пусть будут у вас, вы меня хоть покормите, а этот упырь проиграет всё опять. — Папашка не появлялся, мы с Наташкой спали в одной комнате, тётя Вера с Леной в другой. Мне не спалось, и я терзала подругу.
— Слушай нам работу надо! Твоя мама вас то, еле тянет, а тут ещё и я — нахлебница.
— Так ты у нас с приданным.
— Одной заплаткой, семь дыр не зашьёшь. Мы с тобой несовершеннолетние, нас на работу не возьмут. Значит надо чтобы тётя Вера нашла ещё работу, а выполнять её будем мы.
— Ну ты и голова! — Восхитилась Наташка.
— А ты бы поменьше ела, да о матери иногда думала.
В результате мы с Натальей вставали каждое утро в 5 утра и перед школой, я подметала два двора, а Наташка мыла полы в подъездах двух домов.
— На зиму поменяемся, заявила Наталья!
— Чего это не поняла я?
— Ты мелкая, не осилишь снег чистить, надеюсь к зиме окрепнешь, чтобы вёдра таскать.
Я шмыгнула носом, только бы не разреветься. Обо мне в жизни так никто не заботился! И всё — таки, разревелась! Наташка всплеснула руками.
— Ты что это, заморыш, обиделась ещё? Я же о тебе забочусь! — Я мотала головой и ревела на широкой груди подруги.
* * *Из ванной появилась Наташка. Мы с Середой уминали торт за обе щеки.
— Наталья, ты что творишь? Чуть не вывела из строя охрану казино! Шваброй! — Я расхохоталась. Игорь тоже заулыбался.
— Представляешь, выхожу я из душа, на кухню зашла, водички попить. — Рассказывала Наташка, накладывая себе торт на тарелку. — Смотрю здоровенный мужик, дверцу холодильника открыл и голову туда и руку засунул. Ну всё думаю, только котлет нажарила, а он их сейчас все слопает, паразит. Схватила швабру и побежала спасать котлеты!
— Я не трогал котлеты! — Возмутился Игорь, — я торт ставил!
— Это ты в травмпункте будешь рассказывать, — веселилась я. — Пострадал за еду! Глядя на тебя, даже никто сомневаться не будет!
Мы с Наташкой лопали торт и гоготали во всё горло, с перемазанными носами. Игорь сердито смотрел на нас, а потом махнул рукой и присоединился!
— Кошмар, 8 лет в Альфе, и геройское прошлое перечёркнуто в одну минуту, избит девушкой со шваброй.
— Наташка, — хохотала я, — ты просто обязана теперь на нём жениться!
— Да ты что, — испугалась Наталья, — я его не прокормлю, ты посмотри какой здоровый!
Я встала, прижалась к Игорю щекой:
— Он очень хороший, — поцеловала его в висок, — только прожорливый очень! Что есть, то есть!
— Вот спасибо, за удачно проведённую пиар — акцию, — поблагодарил меня Игорь с набитым ртом.
— Зато я тебя простила, за вчерашнее. Ну всё, я пошла… Швабру забрать или как? — Поинтересовалась я в дверях, и получила от Наташки комнатным тапком по попе. В коридоре развернулась и опять засунула нос на кухню.
